Блог Пастухова. Антанта 2.0: Вернется ли Европа к старым распрям?

Засыпающий разум Европы возрождает к жизни ее старых чудовищ. Кризис обнажил на теле континента рубцы от давних ран. В рельефе нового мира неуловимо проступают очертания старого, как бы дважды похороненного (в двух мировых войнах) миропорядка. Как будто мертвое тело неожиданно шевельнулось под небрежно наброшенной на него больничной простыней.

В стремлении к "лучшему", освобожденному от диктата Брюсселя европейскому будущему новые элиты готовы вскрыть могильник прошлого.

И тогда свободу получит чума, скосившая в Европе десятки миллионов жизней.

Из века XIX-го она прыгнет сразу в век XXI.

К сожалению, вакцина против этой чумы уже не действует - поколения, которым ее привили, ушли в историю, а новые поколения иммунитет еще не приобрели...

Лейтмотив "правой волны"

Даже самые отъявленные левые оптимисты после "брекcита" и победы Трампа не рискнут отрицать объективность "правой волны", данной миру в самых что ни на есть острых ощущениях.

Понятно, что это тенденция, а не случайность, и что это - надолго.

Зародившийся где-то в широтах мирового финансового кризиса правый антициклон двинулся на Европу, сопровождаемый ураганным миграционным ветром.

Однако если внимательно вслушаться в грохот возрождающегося на дрожжах антииммигрантских настроений национализма, то в этом реве можно расслышать и иную мелодию, которая, возможно, является лейтмотивом всего шоу.

После визита Терезы Мэй в США в дискуссии о судьбах Европы зазвучала тема, находившаяся раньше на периферии общественного внимания: торговое соглашение между США и Великобританией.

Не исключено, что эта тема и есть ключ к разгадке как "брекcита", так и многих других парадоксов "правой волны". Она обозначает роль США как одного из возможных бенефициаров проблем Евросоюза.

Торговая война между США и Евросоюзом могла стать, как минимум, одним из триггеров "брексита".

В отличие от остальной Европы, у Великобритании есть особая повышенная мотивация в заключении этого соглашения.

Возможно, кто-то в Лондоне даже видит в таком отдельном сепаратном соглашении с США альтернативу свободному доступу на европейские рынки.

Естественно, что для США легче договариваться с каждым европейским государством по отдельности (тем более с Британией), чем иметь дело с консолидированной позицией Брюсселя. "Брексит" - это своего рода "второй фронт" США в торговой войне с Европой.

Конечно, есть некоторые политические преимущества для США и в сохранении Евросоюза.

Но о политических преимуществах помнят в сытые времена. В условиях перманентного кризиса (который в скрытой форме продолжается с 2008 года) в первую очередь обращают внимание на преимущества экономические.

Что может быть более удобным, если по ходу торговой войны одна из сторон неожиданно испаряется и превращается в плохо управляемое сообщество, каждый член которого может полагаться только на самого себя.

Было бы преувеличением сказать, что США к этому стремились. Но было бы странно думать, что они по этому поводу сильно переживают.

Особенно если учесть, что в мире осталось очень мало политиков, которые способны считать не на два, а на три хода вперед.

В связи с популистскими заявлениями лидеров правой волны многие заговорили о новом изоляционизме. Однако изоляционизм тут ни при чем.

Свято место пусто не бывает, и поэтому на место старого союза - то есть Евросоюза - обязательно придет другой союз или, скорее всего, союзы.

Уже сегодня просматривается альтернативное "англосаксонское ядро" нового союза: США, Великобритания, Канада, Австралия и Новая Зеландия постараются "сомкнуть штыки" в поисках лучшего места под солнцем.

Но сомкнут они их вовсе не для того, чтобы отгородиться от всего мира, а для того, чтобы выстроить новый глобальный альянс, не привязанный к Старому Свету.

Выход из старых соглашений может оказаться блефом с целью перезаключить эти соглашения в новой конфигурации и на более выгодных условиях.

Словесная агрессия против Китая в этой ситуации может обернуться стремлением установить особые эксклюзивные отношения с Китаем как с растущим центром экономической силы, потеснив бывших союзников, ставших обузой.

Но если есть бенефициары, то должны быть и проигравшие. Евросоюз был и остается германским инструментом влияния.

Через Евросоюз проигравшая все войны XX века Германия смогла восстановиться не столько экономически, сколько политически.

По мере того, как развивалась евроинтеграция, влияние Германии в Европе и в мире в целом только возрастало.

В конечном счете Германия достигла точки, в которой она стала на континенте лидирующей как в экономическом, так и в политическом отношении силой.

Это, в частности, наряду с распадом СССР (открывшим дорогу и к объединению Германии), поставило крест на "потсдамском мире", заточенном не только на равновесие между Западом и Востоком, но в не меньшей степени и на англо-саксонском доминировании в европейской политике.

Другой Евросоюз действительно ни США, ни Великобритании особенно не нужен. Его можно терпеть, но трудно любить.

В принципе Англии и США Евросоюз никогда не был жизненно нужен. Им достаточно того, чтобы присутствовать на континенте.

Поэтому нет случайности в том, что в значительной степени нынешняя конфигурация европейского единства долгое время поддерживалась франко-немецким союзом, как поначалу полагалось - равным.

Объединение Германии, однако, очень быстро обозначило, кто в этом партнерстве является лидером. Нет ничего удивительного в том, что Франция, которая видела в проекте способ реализации собственных "сверхдержавных"" амбиций, быстро теряет к нему сегодня интерес.

В случае победы крайне правых на выборах во Франции Германия вполне может остаться единственным локомотивом в "европейском экспрессе".

Возрождение Оси

При этом раскладе Германии либо придется смириться с игрой по новым правилам (что вряд ли), либо нужно будет строить новую "Ось", собирая вокруг себя "слабый союз" из стран Южной, Центральной и отчасти Восточной Европы.

Но в этом союзе ей будет предначертана роль единственного донора, справиться с которой будет очень непросто даже немецкой экономической машине.

Безусловно, Германия станет проигравшей стороной в случае распада Евросоюза, в то время как США и Великобритания попытаются извлечь из этого максимальную выгоду.

Полагаю, что США и Великобритания не столько хотят замкнуться в себе, сколько рассчитывают подобрать самые ценные "куски", которые будут отваливаться от "немецкого пирога", когда и если процесс развала Евросоюза пойдет ускоренными темпами.

Как говорил один из героев Валентина Гафта, "вовремя предать - это не предать, а предвидеть".

Эти куски должны будут встроиться в какой-то другой "элитарный" союз, настоящий английский закрытый клуб "только для джентльменов".

Во-первых, в нем не будет парней с улицы. Во-вторых, там будут играть в "английский футбол".

Собственно, избавиться хотят сегодня в первую очередь именно от тех, кого раньше активно зазывали и кого приняли в Евросоюз в ускоренном порядке в тучные годы и в предвкушении "конца истории", навеянного утопиями Фукуямы, который должен был наступить после падения "Берлинской стены".

Это ставит страны Центральной и Восточной Европы в сложное положение двойной или даже тройной лояльности между Лондоном, Берлином и Москвой, о былой щедрости которой скоро начнут вспоминать с ностальгией. Акции "малой Европы" резко упадут в цене: их по-прежнему с удовольствием будут приобретать, но только уже по бросовым ценам.

Одновременно и новая Антанта, и новая Ось неизбежно будут апеллировать к внешним силам, пытаясь заручиться поддержкой мощных периферийных игроков, прежде всего России.

Ловушка для России?

Россия получит еще больший простор для своих европейских амбиций. Поначалу, в полном соответствии с цикличной теорией Вадима Цымбурского, она втянется в чужую для нее интригу.

И, скорее всего, это, как обычно, станет для нее очередной ловушкой, потому что игры на европейском политическом поле требуют огромных ресурсов, которых у нынешней России очевидно нет.

Тем не менее какое-то время Россия будет играть на стороне одной из европейских партий.

Вряд ли это будет Германия: Украина положила конец российско-германской дружбе на многие годы, став причиной стратегического раздора между, казалось бы, "естественными" союзниками.

Повторяется история столетней давности, когда Николай дружил с Вильгельмом, а воевать пришлось на стороне США, Англии и Франции.

И главную роль может сыграть гибкость последних в "крымском вопросе". Приведет ли это к сближению Германии и Японии, которая, скорее всего, так и не получит обратно Курильские острова, предсказать трудно.

Историческая коррекция

Описанный выше сценарий - это всего лишь историческая возможность, которая вовсе не обязательно станет исторической действительностью.

С одной стороны, обнаружилась, что накатанная колея европейской истории никуда не делась, и при нарушении политического равновесия Европа может легко и быстро в эту колею скатиться.

Старые распри, как русла высохших рек, всегда готовы наполниться влагой ненависти. Существует реальный риск того, что события начнут развиваться самым неблагоприятным образом.

В то же время Европа не обречена на реализацию именно этого, самого худшего сценария.

За сто лет произошли существенные подвижки в самом главном вопросе - в европейской культуре (хотя они и наименее осязаемы).

С одной стороны, "правая волна" во многом спровоцирована "перехлестами" либерального фундаментализма (наряду с объективными факторами). Однако этот же "либеральный фундаментализм" заложил основы нового европейского мышления, которое просто так тоже не выветрится.

Все-таки и "брексит", и Трамп - это преимущественно выбор "досетевых поколений", хотя и научившихся пользоваться интернетом в прикладных целях. Слишком длительная и слишком сильная подвижка вправо должна натолкнуться со временем на достаточно жесткое сопротивление.

Наиболее вероятным представляется сценарий жесткой коррекции на политическом рынке с достаточно глубоким, но ограниченным откатом в прошлое, после которой движение в сторону европейской интеграции будет восстановлено (однако в какой-то иной форме).

Самая большая опасность состоит в том, чтобы в период этой коррекции маятниковый механизм не заклинило, и Европа не зависла в новом противостоянии Антанты и Оси на несколько десятилетий.

Владимир Пастухов - доктор политических наук, научный сотрудник колледжа Сент-Энтони Оксфордского университета