"Это акт давления". Арестованному журналисту Ивану Сафронову запретили переписку

  • Сергей Горяшко
  • Русская служба Би-би-си
Письма

Автор фото, Валерия Хамраева

Бывший спецкор "Коммерсанта" и "Ведомостей", который уже больше года находится в СИЗО по обвинению в госизмене, лишился возможности общаться с родными даже письмами. Как стало известно Би-би-си, следствие потребовало от администрации "Лефортово" не передавать ему корреспонденцию.

Родные не получали писем от Сафронова почти месяц. С момента заключения журналиста под стражу 7 июля 2020 года таких длительных перерывов в переписке с ним у его родных и друзей еще не было, рассказала Би-би-си сестра журналиста Ирина Ковязина (Сафронова).

"О том, что прекратили [доходить] письма, он сказал нам на суде, - сказала она, уточнив, что видела брата на очередном заседании Мосгорсуда по продлению ареста 4 октября. - Наше общение там - это мимика и жесты, игра в пантомиму, если это можно так назвать. В последний раз он нам показал, что не получает письма".

По ее словам, она начала догадываться о том, что Сафронов перестал получать корреспонденцию, еще до суда - на тот момент писем не было порядка двух с половиной недель. "Такого не было за все время, что он содержится в СИЗО. Скажем так, мысли стали посещать", - отметила его сестра.

Сафронов писал "Новой газете", что за время своего пребывания в СИЗО получил более 2000 писем и отправил более 1600.

Как рассказал Би-би-си адвокат Сафронова Дмитрий Катчев, возможности переписываться с родными и друзьями Сафронова лишил следователь ФСБ по его делу - полковник Александр Чабан. По словам адвоката, еще 2 августа Чабан направил руководству СИЗО-2 "Лефортово", где с июля 2020 года находится Сафронов, письмо о необходимости изымать всю входящую и исходящую корреспонденцию журналиста.

Сам текст этого документа ни Сафронов, ни его защитники не видели. О содержании письма Чабана адвокаты узнали со слов сотрудников "Лефортово" - аргументируя требование изымать корреспонденцию, следователь сослался на положения статьи 20 закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

Пропустить Реклама подкастов и продолжить чтение.
Что это было?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

эпизоды

Конец истории Реклама подкастов

Согласно этой статье письма, "содержащие сведения, которые могут помешать установлению истины по уголовному делу или способствовать совершению преступления", обвиняемые и подозреваемые не могут ни получать, ни отправлять. Также запрещены письма с шифрами и содержащие "государственную или иную охраняемую законом тайну". Такая корреспонденция передается лицу или органу, в производстве которых находится уголовное дело.

"В своих письмах родственникам и друзьям Иван никогда не обсуждал ни своё уголовное дело, ни даже условия содержания, - подчеркнул Катчев. - При этом не доходят письма даже защитникам, с которыми Иван имеет право обсуждать все детали дела. Что же в этих письмах увидел следователь, остаётся загадкой, но теперь вместо писем Иван получает акты об изъятии писем".

По словам Ирины Ковязиной, только в четверг ее брат получил 13 писем - ему сообщают, от кого поступает корреспонденция, но не передают ее.

Подпись к видео,

Год делу Ивана Сафронова: друзья журналиста читают его письма из СИЗО

В той же статье 20 закона "О содержании под стражей…" говорится, что "подозреваемым и обвиняемым разрешается вести переписку с родственниками и иными лицами без ограничения числа получаемых и отправляемых телеграмм и писем".

"Могу ли я расценивать [запрет на переписку] как давление? Наверное, да, это акт давления, - сказала Би-би-си Ирина Ковязина. - Почти полтора года письма ходили регулярно, и все прекрасно знали обо всем, что в наших письмах - понятно, что их читают третьи лица (по закону "О содержании под стражей…" переписка в СИЗО подвергается цензуре)".

По словам сестры Сафронова, в основном, разговоры в письмах сводились к тому, "как у кого дела, и что нужно [передать в СИЗО]". "Нам важно видеть письмо, написанное знакомым почерком, это какой-то пунктик, что все не так ужасно. Все ужасно, но есть надежда", - добавила она.

Иван Сафронов

Автор фото, Moscow City Court/TASS

Подпись к фото,

Сафронов провел в СИЗО уже больше года

За все время, что Сафронов находится под стражей, общаться с родными он мог только с помощью почты и во время коротких встреч в судах по продлению срока ареста - родственников обычно пускали в зал на несколько минут перед оглашением решения суда. Сами заседания проходят в закрытом режиме из-за того, что в материалах дела журналиста содержится гостайна.

Сафронов неоднократно пытался добиться разрешения на свидания и звонки родным - закон их разрешает. Следователь Чабан на все ходатайства журналиста ответил отказом.

Так, в октябре прошлого года Сафронов просил разрешения позвонить матери и поздравить ее с юбилеем. Следователь счел, что разговоры "с указанным лицом, являющимся при этом свидетелем по уголовному делу, могут быть использованы Сафроновым для скрытого обмена информацией, выполнения иных разведывательных заданий иностранной спецслужбы, направленных против безопасности Российской Федерации и для противодействия следствию". Маму Сафронова, учительницу, ФСБ допросила после ареста сына в качестве свидетеля по делу.

Следователь также не разрешил Сафронову поздравить по телефону с днем рождения 13-летнюю племянницу.

В июне защита заявила, что позднее Чабан сам предлагал журналисту позвонить - в обмен на "контакт со следствием", это произошло во время очередных следственных действий. "Он предложил, что если Иван будет готов продуктивно поработать, в качестве бонуса прямо в кабинете ему предоставят возможность позвонить маме", - рассказал тогда РИА Новости адвокат Дмитрий Катчев. В тот день, по его словам Катчева, Сафронов отказался продолжать разговор с Чабаном. Адвокату же он сказал, что "это он следователю не простит".

line break

Дело Сафронова

Сафронов - военный обозреватель. Он почти десять лет проработал в "Коммерсанте", затем после увольнения из газеты из-за материала о возможной отставке спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко перешел в "Ведомости".

Сафронов писал о российском оборонно-промышленном комплексе, освещал вооруженный конфликт на востоке Украины и операцию в Сирии, космическую промышленность, занимался темами экспорта российского оружия и военно-технического сотрудничества России с зарубежными партнерами. Он также входил в кремлевский пул журналистов.

В мае 2020 года Сафронов перешел на работу в Роскосмос, став советником главы госкорпорации Дмитрия Рогозина, а 7 июля его задержала ФСБ по подозрению в госизмене. В тот же день Сафронова арестовали, а вскоре обвинили его в передаче секретных сведений чешским спецслужбам.

ФСБ утверждает, что в 2012 году (Сафронов тогда работал в "Коммерсанте") журналиста завербовала чешская разведка, а в 2017 году (на тот момент Сафронов работал спецкором газеты) он якобы передал Чехии секретные сведения о российском военно-техническом сотрудничестве со странами Ближнего Востока и Африки.

Деталей дела спецслужба почти за полтора года не раскрыла ни защите журналиста, ни ему самому.

Сафронов вину не признал и от сделки со следствием отказался. Он убежден, что его уголовное преследование связано с журналистской деятельностью. 4 октября суд в очередной раз продлил срок ареста журналиста - до 7 января.

СМИ предполагали, что Сафронова заподозрили в госизмене из-за его общения с чешским журналистом Мартином Ларишем. Тот в интервью Би-би-си отрицал причастность к чешской разведке.

В конце апреля в отношении одного из адвокатов Сафронова - главы правозащитной "Команды 29" Ивана Павлова - возбудили уголовное дело о разглашении данных предварительного расследования. Следователи вменили Павлову два эпизода: то, что он передал СМИ постановление о привлечении Сафронова в качестве обвиняемого, а также то, что адвокат рассказал журналистам о появлении в деле журналиста секретного свидетеля.

У Павлова дома и в офисе прошли обыски, суд назначил ему меру пресечения в виде запрета определенных действий - адвокату запретили пользоваться почтой, телефоном и интернетом, что как он утверждал сам, усложнило его работу защитника по делам своих клиентов.

16 июля Роскомнадзор заблокировал сайт "Команды 29" по требованию прокуратуры, посчитавшей, что проект связан с чешской "нежелательной организацией". Через несколько дней "Команда 29" объявила о закрытии.

Юристы "Команды 29" занимались уголовными делами, связанными с госизменой. В частности, Павлов и его коллега Евгений Смирнов, помимо Сафронова, защищали топ-менеджера "Интер РАО" Карину Цуркан. В декабре Мосгорсуд приговорил ее к 15 годам лишения свободы по делу о шпионаже в пользу Молдовы. В четверг Верховный суд оставил приговор без изменений.

В начале сентября Павлов уехал из России в Грузию, так же поступил и Смирнов. В четверг стало известно, что минюст обратился в адвокатскую палату Санкт-Петербурга, где зарегистрирован Павлов с представлением о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката.

Ведомство требует лишить Павлова адвокатского статуса, поскольку усмотрело в его работе нарушения закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре" и Кодекса профессиональной этики адвоката. В качестве аргументов минюст, в частности, приводит то, что Павлов якобы пытался оказать давление на суд "путем односторонней подачи в СМИ" сведений по делу его подзащитной Карины Цуркан, не являлся на следственные действия и попытался тайно выписать совершенно секретные сведения из дела Сафронова.

Павлов эти обвинения отвергает, утверждая, что имел право осуществлять защиту посредством заявлений в СМИ, не выписывал сведений, составляющих гостайну, а на следственные действия не являлся по уважительной причине, о чем предупреждал следователей.